Эмигранты - Страница 94

Тем более что Свифт с Темплом уже видели первенца нашего официального воздушного флота. Не "Колибри" и не дельтаплан, этого им никто не показывал. Но Франсуа под моим руководством довольно быстро соорудил нечто наподобие дирижабля. Эта колбаса имела объем всего в двести пятьдесят кубов и приводилась в движение двумя авиамодельными моторчиками. Когда она, завывая ими, пролетала над Ильинском, выглядело это очень внушительно. Результатом стал оживленный обмен сообщениями между Темплом и Вильгельмом, и теперь в числе прочего нам с ним предстояло обсудить, на каких условиях Англия сможет обзавестись воздушными кораблями. Про наш предстоящий гешефт с Людовиком английский король уже знал.

Кстати, на примере последнего можно было убедиться в том, какое влияние ныне оказывает на европейскую политику Австралия одним фактом своего существования. Вопреки курсу истории из двадцать первого века, король-солнце пошел на мир с Аугсбургской лигой не в сентябре, а в мае. И, кажется, на чуть худших условиях, но тут я был не уверен. То есть французский король явно спешил хоть как-нибудь закончить эту войну, чтобы получше подготовиться к следующей. А то, что за испанскую корону скоро придется воевать, особых сомнений ни у кого не вызывало. Илья прогнозировал, что каждая из сторон попытается перетянуть нас к себе или по крайней мере получить гарантии нейтралитета. Мне же предстояло на месте решить, в какие суммы это им обойдется.

Элли же не переставала меня приятно удивлять. Я опасался, что к моменту отплытия у нее что-нибудь не будет готово и она поднимет писк насчет задержаться. Но нет, за пять дней до назначенной даты она заявила, что полностью готова к путешествию. Я устроил смотр.

Четыре здоровенных баула были аккуратно упакованы и ждали только носильщиков для перетаскивания на "Чайку". Сама же герцогиня выглядела просто потрясающе. В платье из желтой светоотражающей ткани с черными вставками, на шее — златая цепь со здоровенным сапфиром. Кстати, когда Мерсье увидел его впервые, с нашим ювелиром чуть не случился инфаркт. До этого он не представлял себе сапфиров не то что такой, а даже втрое меньшей величины.

Платье было довольно длинным по австралийским меркам, сантиметров на десять ниже колен. Впрочем, это компенсировалось большими вырезами спереди и сзади. На ногах у герцогини красовались изящные пластиковые сапожки, богато украшенные золотом и драгоценными камнями. На сплетенном из разноцветных проводов широком ремне висела открытая кобура с револьвером. Заморский облик дамы дополняли бронзовый загар и зеркальные солнцезащитные очки.

Она проехалась на велосипеде, и я признал, что не могу придраться к ее водительскому мастерству. В общем, подумалось мне, лондонскому высшему свету скоро придется весьма несладко, о чем я и сообщил Элли.

Двадцать шестого августа мы вышли в море, причем это событие было обставлено очень торжественно. Приехал Илья на своем императорском рыдване и сказал прощальную речь, причем не абы как, а через усилитель с мощными динамиками. На европейскую часть населения столицы это произвело сильное впечатление. Потом фрегат "Винчестер", так и стоящий в гавани с момента своего прибытия к берегам Новой Австралии, салютовал нам пятью залпами из пушек. Все какое-то развлечение для команды, которая совсем измаялась от безделья. Свифт уже не раз писал в Англию, что корабль потихоньку обрастает ракушками, его капитана можно чаще встретить в кабаке, чем на борту своего фрегата, дисциплина среди матросов падает, а восемь человек вообще сбежали и попросили политического убежища в Австралии, которое им и было предоставлено. Но только на последнюю депешу пришел ответ, что кораблю разрешается помочь австралийцам в их борьбе с дикарями. Свифт сообщил об этом мне, а я, по традиции сделав вид, что слышу новость в первый раз, предложил отправить "Винчестер" к берегам Новой Зеландии, патрулировать ее восточное побережье. Стреляя во все, что плавает по воде или шевелится на берегу. Так что вскоре после нашего отбытия фрегат тоже покинет залив Порт-Филипп. Замаскированную же под один из камней балласта мину мы решили пока не извлекать, а то мало что может произойти в дальнейшем.

Сейчас, покидая Ильинск на год или даже больше, я был сравнительно спокоен. Ничего похожего на ситуацию с первой экспедицией в Себу, когда после моего отбытия мгновенно встали почти все работы, теперь произойти не может. И не только потому, что в столице оставался Илья. Инженерные и административные кадры из мориори уже набрались достаточно опыта.

Между прочим, полтора десятка кремневых барабанок, которые мы везли в Англию в обмен на доставленные "Портсмутом" семь сотен ружей, были сделаны почти целиком из местных материалов и руками наших с Ильей учеников. Единственной деталью из будущего там являлась жила левой задней ноги хихервохера, то есть леска, взводящая пружину запального колеса. Более того, ребята почти освоили и выпуск настоящих барабанок, ибо все мои заготовки были уже использованы.

Проект дирижабля на три с небольшим тысячи кубов мы с Ильей уже составили, часть бамбука и шелка Гонсало привез еще в июле, а где-то недели через две должен прийти "Соболь" с бальзой, и Франсуа с помощниками сможет приступить к изготовлению первого настоящего дирижабля. С крылатыми машинами придется обождать до появления более или менее подходящих двигателей. То, что получилось у нас с Ильей, имело мощность тридцать сил при весе за сто двадцать кило, то есть в качестве самолетного движка не годилось. А турбина для аппарата, который мы обещали Людовику, существовала пока только в виде маленькой модельки с тягой в два килограмма. Правда, эта модель отлично работала.