Эмигранты - Страница 52

Как только мы обогнули остров и легли на курс, сэр Уильям поинтересовался, из каких мы плывем на запад.

— Видите ли, — начал я, — вы, наверное, слышали, что Земля имеет форму шара, и мы сейчас находимся почти на противоположной от Европы стороне. В такой ситуации, вообще-то говоря, можно плыть куда угодно. Да, западный путь из-за лавирования между островами может оказаться чуть сложнее, но зато на нем не будет встречных ветров и течений, благодаря которым испанцы вынуждены возвращаться в Мексику довольно хитрым зигзагом. Кроме того, на востоке мы уже бывали, а на западе — еще нет, так что мне просто интересно.

В принципе высказанное мной тоже было правдой, но главная причина выбора направления заключалась в ином. Я хотел до визита в Европу встретиться с "Победой". Если у той все пройдет хорошо, то добавить к рубинам с сапфирами еще и алмазы, а если не очень — хрен с ними, с камнями, потом нароем. Главное, чтобы с "Победой" и ее экипажем не случилось ничего непоправимого.

Основная масса алмазов Южной Африки вообще-то залегала довольно далеко от побережья. Это были кимберлитовые трубки, то есть коренные месторождения. Имелись еще и россыпные, результат эрозии коренных. То есть их оттуда вымыло и миллионы лет потихоньку тащило вниз, к океану. Но тут трудность заключалась в том, что, достигнув берега, алмазы продолжили свой путь дальше, и теперь большая их часть пребывала на океанском дне у Берега Скелетов. Однако имелись и небольшие россыпи, еще не завершившие свой путь, и одну из них, в отложениях того самого ручья, и предстояло найти экспедиции с "Победы".

Еще мне не давал покоя самый крупный алмаз в мире, то есть "Куллинан". Но вряд ли получится его найти, потому как координаты прииска, где он был добыт, мне разузнать не удалось. Впрочем, вместо одного крупного можно добыть очень много мелких, и у меня уже были мысли по организации нормального рудника в Кимберли. Я даже попросил Илью подумать на тему небольшого парового экскаватора, но начало практической реализации этого проекта отложил на не самое близкое будущее.

Море Сулу мы преодолели за сутки, после чего повернули на восемь румбов к югу и десять дней плыли сначала по Южно-Китайскому, а потом по Яванскому морю. Где кончается одно и начинается другое, моя карта точно не указывала, но на вид эти моря ничем друг от друга не отличались. Один раз на горизонте оказался парус, но вскоре исчез.

Вечером одиннадцатого дня пути мы были в двухстах километрах от Зондского пролива, где я приказал сбросить скорость, чтобы пройти этот самый пролив утром. Потому как место было очень удобное для отлова всяких одиночных путешественников вроде нас.

И действительно, в проливе мы увидели паруса сначала впереди, а потом сразу два справа. Неизвестные действовали слаженно, хоть и не могли обмениваться сигналами, и расстояние между нами и чужими кораблями начало сокращаться, несмотря на то, что мы шли под всеми парусами. Но ветер был довольно слабый, а потенциальные противники, как я вскоре разглядел, кроме парусов имели и весла.

Минуты две я боролся с искушением маленько повоевать, но потом голос разума взял верх, и была отдана команда поднимать пары в обоих котлах. Ибо путешествие еще только началось, и ни к чему тратить боеприпасы там, где без этого можно прекрасно обойтись.

Вскоре "Чайка" разогналась до двадцати пяти километров в час, а после сорока минут такого хода стало ясно, что ее траектория не пересекается с путем ни одного из шедших ей наперерез кораблей. Но мимо одного мы прошли довольно близко, километрах в полутора, и я его внимательно рассмотрел.

Судно было длинным, узким и низким, имея две мачты по оконечностям, на каждой из которых было по косому парусу наподобие латинского. И по ряду весел с бортов, которыми оно интенсивно загребало. На носу торчали трое в ярких одеждах и каких-то тюрбанах на головах, они яростно жестикулировали, время от времени показывая руками в нашу сторону. Видимо, столь быстроходных кандидатов в жертвы им до сих пор не попадалось.

То есть нападающие не были европейцами. Собственно, из-за таких, как они, пираты из Европы так и не смогли закрепиться в этом регионе.

— Мусульмане, — сказал Темпл, тоже наблюдавший за кораблем. — Им лучше не попадаться.

— А что, их английским коллегам можно попадаться безбоязненно? — хмыкнул я.

Свифт же не скрывал разочарования. Он-то надеялся, что сейчас увидит наши пушки в действии! А вместо этого ему показали, какую скорость может развивать "Чайка" при ветре около трех баллов. Тоже, конечно, интересно, но хотелось-то большего.

Спустя час с минутами неудачливые преследователи скрылись за горизонтом, а мы вышли в Индийский океан. Теперь нам предстояло пройти девять тысяч километров до мыса Доброй Надежды. В принципе, если подопрет, мы при желании сможем зайти на Кокосовые острова, до которых оставалась тысяча километров, или, уже ближе к Мадагаскару, на Маврикий, кроме которого там есть и еще какие-то островки. Но если не произойдет ничего непредвиденного, то первая высадка произойдет на атлантическое побережье Южной Африки. А может, даже этого не понадобится.

Почти сразу после выхода в океан ветер подул с севера и вскоре достиг пяти баллов, так что "Чайка", слегка накреняясь, буквально полетела по волнам. Такая благодать длилась почти неделю, а потом ветер начал слабеть и вскоре стал почти незаметным. "Чайка" плелась со скоростью пенсионера на прогулке, а вокруг потихоньку становилось все жарче и жарче, хотя мы и удалялись от экватора. Вскоре пришлось включить кондиционеры, имеющиеся на корабле в количестве двух штук, из-за чего скорость упала еще примерно на километр.